«С лейкой и блокнотом, а то и с пулеметом…». Южноуральские журналисты на фронтах Великой Отечественной войны (по документам Объединенного государственного архива Челябинской области)

 

Солдатами не рождаются. Но когда Родина в опасности, солдатами становятся все. Кто-то бьет врага с воздуха, кто-то с пистолетом поднимает свой взвод в атаку, кто-то преследует противника в составе танковой колонны. Особая миссия во время Великой Отечественной войны предназначалась военным журналистам, которые «с лейкой и блокнотом, а то и с пулеметом» сражались на фронтах войны, пером и штыком приближая Победу. С первых дней войны на фронт ушли многие корреспонденты южноуральских газет. Из редакции и издательства «Челябинского рабочего» 23 июня 1941 года был призван в ряды РККА директор издательства В. Г. Хоменко, вслед за ним на фронт ушли корреспонденты В. И. Дробышевский, будущий редактор газеты «Челябинский рабочий» (1958-1978), В. Вохменцев, Я. Т. Вохменцев, С. Б. Громов, Н. И. Шолохов, М. И. Кожевин, В. А. Смирнов, Ф. С. Коноплев, собкоры К. С. Григорьев, М. Е. Чугин, Ф. А. Безруков, С. Расторгуев, ответственный секретарь редакции В. Ф. Пьянков, фоторепортеры В. А. Обухов и П. Н. Щучкин и другие[[1]]. Поредел состав и редакции «Магнитогорского рабочего». На фронт проводили А. Дерябина, Г. Зарубина, М. Кирьянова, Б. Ерофеева, Г. Шибанова, А. Догадова и других[[2]]. Не все из южноуральских журналистов стали военными корреспондентами, но большинство из них на фронте были политруками, работниками идеологического фронта, а это значит, своим словом и личным примером вели бойцов в бой на врага.

В Объединенном государственном архиве Челябинской области хранятся документы, которые могут рассказать о боевом пути в период Великой Отечественной войны южноуральских журналистов; часть первоисточников – это их личные фонды, другие документы о них расседоточены в различных фондах. В ОГАЧО имеются личные фонды журналистов-фронтовиков Николая Фадеевича Карташова (Шнейвайса), Леонида Устиновича Чернышева, Германа Леонидовича Занадворова, Бориса Павловича Маршалова и ряда других. Документальные материалы о наиболее известных военных корреспондентах Михаиле Львове (Габитове), Марке Гроссмане, Якове и Василии Вохменцевых и других сохранились в личных фондах писателей и общественных деятелей Александра Шмакова, Владислава Гравишкиса, Ивана Малютина, Александра Соколова, а также в коллекции документов о Великой Отечественной войне.

Старейшина южноуральской журналистики Рафаил Фадеевич Шнейвайс (псевдоним Николай Карташов) начинал творческую деятельность в Магнитогорске в 1932 году – возглавил первую на Магнитогорском металлургическом комбинате многотиражку «За металл» – предшественницу «Магнитогорского металла». Вместе с рабкорами он держал руку на пульсе важнейшей стройки века и с огромным энтузиазмом брался за самые злободневные темы. «Нас, журналистов тридцатых годов, учили принципу „Видел сам“, – признавался Шнейвайс. – „Видел сам“ – значило быть в гуще событий, на самом переднем крае, быть с людьми, выслушивать их мнения, понимать их чувства, видеть жизнь дальше своего личного предела»[[3]]. С 1933 года Шнейвайс – заместитель главного редактора городской газеты «Магнитогорский рабочий», в то же время учился на вечернем отделении горно-металлургического института, после окончания которого в 1937 году был направлен на Керченский металлургический завод. Великая Отечественная война застала его в рядах РККА, куда его призвали в 1939 году. Боевой путь Шнейвайс начал в должности заместителя начальника политотдела полка бронепоездов, служил военным комиссаром особого бронепоезда. После окончания высших офицерских курсов воевал командиром батальона полка самоходной артиллерии. Шнейвайс был «пресс-службой» своего полка, всех военных корреспондентов и писателей направляли за материалом к нему как к бывшему журналисту. Об этих встречах он рассказал во фронтовом очерке «Среди огня». Когда Александр Фадеев, с которым его судьба свела на фронте, узнал, что Рафаил Шнейвайс жил в Магнитке, спросил: − Что в вашем бронепоезде уральское, то есть сделано на Урале? − Знаю твердо: броня − Магнитки, «катюши» − из Челябинска, пушки − уральские. Экипаж − на одну треть с Урала, − отвечал Шнейвайс. «Фадеев протянул мне свежий номер «Правды». В передовой статье говорилось, что Урал взял на свои могучие плечи главную тяжесть снабжения Вооруженных Сил нашей Родины. К старой неувядаемой славе своей прибавили они новую, бессмертную», − писал Рафаил Шнейвайс[[4]].  

Шнейвайс прошел всю войну от начала до конца, был дважды ранен. Награжден орденами Отечественной войны 1-й и 2-й степени, многочисленными медалями, в том числе «За боевые заслуги», «За оборону Москвы», «За взятие Кенигсберга». С 1947 года направлен в газету «Челябинский рабочий», где заведовал промышленным отделом, был ответственным секретарем, заместителем главного редактора.

Его военные впечатления легли в основу очерков. В одном из них – «Первые дни войны» – Шнейвайс описал, как он стал комиссаром бронепоезда, о боевых рейдах в партизанский край Брянщины, о своей встрече с известным поэтом, а во время войны – военным корреспондентом фронтовой газеты «На разгром врага» Иосифом Уткиным и многом другом. Произведения Рафаила Шнейвайса (Николая Карташова) содержатся в его личном фонде.

Яков Терентьевич Вохменцев, корреспондент газеты «Челябинский рабочий», будучи призван в армию в 1939 году, участвовал в боях на Халкин-Голе, в советско-финской войне, почти сразу стал корреспондентом дивизионной газеты. В 1940 году демобилизовался, вернулся в «Челябинский рабочий», учился в литературном институте им. Горького. С июля 1941 года на войне, сражался на Волховском фронте. Был ранен. Вернулся из госпиталя в марте 1944 года и до конца войны был корреспондентом дивизионной газеты. В мае 1945 года стал сотрудником редакции газеты «Красноармейская Слава» 201-й стрелковой Гатчинской Краснознаменной дивизии. Награжден орденом Красной Звезды, медалями. После войны вновь работал в редакции «Челябинского рабочего», руководил литературным объединением[[5]]. Яков Вохменцев, как и многие журналисты и писатели-фронтовики, видевшие «смерть без грима», как он писал, остался верен военному творчеству.

Корреспондентом фронтовой газеты во время Великой Отечественной войны был Марк Соломонович Гроссман, начинавший трудовой путь в 1931 году на Магнитострое, а журналистскую деятельность в 1930-х годах – в газетах «Магнитогорский рабочий» и «Челябинский рабочий». В 1938 году выходит его первая книга стихов «На границе».

В конце 1938 года он в рядах РККА, в 1-й Московской Пролетарской дивизии командовал взводом и одновременно руководил литобъединением дивизии и выпускал газету «За боевую подготовку». В декабре 1939 года был направлен на финский фронт, в армейскую газету «Во славу Родины». С началом  Великой Отечественной служил во фронтовой газете на Северо-Западном фронте[6] вместе с известными поэтами и такими же, как он, военными корреспондентами Степаном Щипачевым, Михаилом Матусовским, Сергеем Михалковым, Иваном Стаднюком. Все невзгоды и смертельные опасности войны Марк Гроссман делил с рядовыми бойцами. Не раз участвовал в схватках с врагом.

Однажды во время боя у села Васильевки Сталинградской области из строя выбыло сразу два пулеметчика. Минуты были критическими, ждать перегруппировки было некогда. В это время один из сотрудников армейской газеты быстро лег за пулемет, а его товарищ сноровисто принялся набивать пулеметные диски патронами. Стреляли газетчики расчетливо. Когда контратаки немцев были отбиты на всем участке батальона, журналисты помогли отнести раненых в укрытие... Оказалось, что первым номером за ручной пулемет лег заместитель редактора армейской газеты «В  атаку» молодой поэт Марк Гроссман. За этот подвиг его наградили медалью «За отвагу»[[7]]. Вместе с другими орденами и медалями его пиджак украшали две медали «За отвагу». Такие награды давались непросто, особенно журналистам.

Путь, пройденный фронтовым корреспондентом Марком Гроссманом дорогами войны, завершился в поверженном Берлине. Он нашел яркое отражение в воспоминаниях и стихотворениях этого замечательного журналиста и писателя.

Толпой за нами смерть по следу,
И слово – пуле и штыку, –

Но только так берут победу,
И добывают так строку[[8]].

Широко известны его стихи военных лет: «Сложил бы строчку и сберег», «Мы шли назад, бледны от гнева», «На поле боя падают солдаты», «Когда-нибудь, когда пройдёт война», «В Берлине, 9 мая 1945 года» и прозаические произведения о войне. С 1953 года и до конца жизни Марк Гроссман работал в Челябинске, был членом редколлегии журнала «Уральский следопыт», редактором альманахов «Южный Урал», «Уральские огоньки», «Каменный пояс». В сборниках под его редакцией выходили воспоминания и очерки фронтовиков и о фронтовиках. Он трижды избирался секретарем Челябинской писательской организации.

Среди военных корреспондентов, представителей южноуральской журналистики, особое место занимает поэт Михаил Львов. Когда отмечают День Победы, часто звучат песни, давно ставшие военной музыкальной классикой: «Горячий снег», «Сидят в обнимку ветераны», «Поклонимся великим тем годам». Последняя из них стала гимном фронтового поколения. Многие знают, что музыку к этим произведениям написала Александра Пахмутова, а вот о том, что стихи принадлежат перу уральского поэта Михаила Львова, к сожалению, помнят немногие.

Родился будущий поэт в 1917 году в Башкирии, в селе Насибаш. Звали его Рафкат Давлетович Маликов (Габитов). Появление псевдонима «Михаил Львов» он объяснял так: имя «взял» у любимого поэта Михаила Лермонтова, а фамилию позаимствовал у великого Льва Толстого. Как и Марк Гроссман, Михаил Львов начинал творческую жизнь на знаменитых стройках – Магнитке и ЧТЗ, там приобщился к литературной деятельности, учился в литературном институте им. Горького. Его окончание совпало в началом Великой Отечественной войны.

С первых ее дней Михаил Давыдович вернулся на Урал, работал на строительстве военного завода в Чебаркуле, на металлургическом комбинате в Магнитогорске. От газеты «Челябинский рабочий» был в составе выездной бригады «Комсомольской правды» на строительстве шестой домны ММК, объявленной Всесоюзной комсомольской стройкой. Он оказался единственным, кого за литературно-журналистскую деятельность на строительстве пятой и шестой домен наградили орденом «Знак Почета».

В феврале 1943 года началось формирование Особого Уральского добровольческого танкового корпуса. С танкистами 244-й Челябинской танковой бригады ушел на фронт поэт Михаил Львов. Сначала был рядовым, потом офицером связи корпуса и военным журналистом газеты «Челябинский рабочий». Он стал «летописцем» танкового корпуса. Товарищи по оружию называли его стихи «танковыми стихами», а его самого «поэтом танкистов»[[9]]. И по праву.

Командир добровольческой танковой бригады, дважды Герой Советского Союза, генерал-лейтенант М. Г. Фомичев вспоминал о поэте Львове так: «Это был отважный человек. И в атаку ходил с мотострелками, и стихи читал разведчикам, и вместе с саперами проходы проделывал в минных полях, и был инициатором сбора трофейного оружия и боеприпасов»[[10]]. В 1944 году комбриг Фомичев предоставил Львову краткосрочный отпуск на Южный Урал, чтобы он выпустил сборник своих фронтовых стихов. При поддержке поэтессы Людмилы Татьяничевой ровно через тринадцать дней сборник «Дорога» был готов. Несколько десятков экземпляров Львов взял с собой, а половина тиража была отправлена на фронт: в посылках вместе с махоркой, шерстяными носками и варежками.

Михаил Львов слал свои корреспонденции о боевом пути и подвигах уральских танкистов в газету «Челябинский рабочий» и к тому же стимулировал творчество самих танкистов и собирал их стихи. В архиве есть отчет Михаила Львова о пребывании в Уральском добровольческом танковом корпусе за 1943-1944 годы с его рассказами и стихами бойцов[[11]]. С 63-й гвардейской Челябинской танковой бригадой Михаил Львов прошел дорогами войны от первых боев на Курской дуге до Берлина и освобождения танкистами УДТК Праги.

Многие свои стихи Михаил Львов посвятил добровольцам-танкистам. Так, широкую известность получило стихотворение, посвященное командиру Челябинской танковой бригады М. Г. Фомичеву.

Комбату приказали в этот день
Взять высоту и к сопкам
                              пристреляться.
Он может умереть на высоте,
Но раньше должен на нее подняться.

И высота была взята,
И знают уцелевшие солдаты:
У каждого есть в жизни высота,
Которую он должен взять когда-то.

А если по дороге мы умрем,
Своею смертью разрывая доты,
То пусть нас похоронят на высотах,
Которые мы все-таки берем.

Именно война, по мысли поэта, дала ему запас динамизма, внутреннюю воодушевленность. Он и после войны продолжал обращаться к военной тематике. В книге «Письмо в молодость» (1970) проза перемежается со стихами, документами, солдатскими исповедями, записанными в военные годы. Челябинский журналист Михаил Фонотов писал о Михаиле Львове: «…Если кто хочет знать, каким было поколение, прошедшее через войну, – пусть читает Михаила Львова».

Вместе с Михаилом Львовым в Уральском добровольческом танковом корпусе служил еще один журналист «Челябинского рабочего» Михаил Гольдберг. Он вполне мог работать в тылу – дел у заведующего отделом промышленности и заместителя ответственного секретаря редакции газеты хватало, но он рвался на фронт. В июне 1944 года, когда Красная Армия вела бои за Западную Украину и готовилась к Львовской операции, Гольдберг по заданию обкома партии и редакции газеты отбыл в командировку на фронт для «установления связи с 10-м гвардейским Уральским добровольческим корпусом», помощи с изданием фронтовой газеты «Доброволец» и сборе материалов для «Челябинского рабочего» о боях и бойцах бригады[[12]]. Он всегда считал, что миссия фронтового корреспондента – принести в редакцию строки, которые пропитаны человеческой болью, кровью, пороховым дымом и гарью, скрежетом поверженного металла и мыслью о неизбежной победе Красной армии. 

Два месяца Михаил Гольдберг был на фронте вместе с бойцами 63-й Челябинской бригады, рассказывал бойцам о героическом труде челябинцев и той помощи, которую область оказывает фронту; писал для фронтовой газеты «Доброволец» и выпускал листовки с обращением от имени Красной Армии к гражданам Львова. Журналистский блокнот Михаила Гольдберга пополнился новыми записями о геройстве южноуральских танкистов. Когда еще на улицах города шли тяжелые бои, при активном участии Михаила Гольдберга уже вышел первый номер газеты. Самое главное, что отличало челябинского корреспондента, это то, что он не отсиживался в штабе, а шел в бой вместе с воинским соединением. При наступлении на Самбор Михаил Гольдберг был тяжело ранен и скончался на операционном столе от потери крови.

Почта принесла печальную весть в редакцию «Челябки» и в обком партии. Гвардейцы 63-й Челябинской танковой бригады писали: «В боях за г. Львов тов. Гольдберг проявил исключительную храбрость и энергию. За смелость, мужество и отвагу, за проявленную доблесть в боях командование бригады представило тов. Гольдберга посмертно к правительственной награде – ордену “Отечественная война”. Личный состав бригады клянется еще сильнее бить немецких захватчиков, сторицей отомстить за смерть Гольдберга Михаила Григорьевича»[[13]].

Смертью храбрых пал на поле боя в 1942 году и другой журналист газеты «Челябинский рабочий», поэт Василий Вохменцев, брат Якова Вохменцева и друг Михаила Львова. Михаил Львов посвятил ему очень проникновенные строчки.

Эти дни позабыть нельзя,
Нам со многим пришлось
                       расставаться…
Но, когда погибают друзья,
Неудобно в живых оставаться.

Ты ведь знаешь, мой друг, я не лжив, –
Мне б хотелось быть рядом с тобою
И, как ты, не вернуться из боя…
Ты прости, что я еще жив.

Все южноуральские журналисты-фронтовики, чьи фонды находятся на хранении в Объединенном государственном архиве, сражались по «эту» сторону фронта, были в разных подразделениях Красной Армии. Лишь один наш фондообразователь, журналист и писатель Герман Леонидович Занадворов, воевал за линией фронта, в тылу врага, возглавляя подпольную группу сопротивления. Трагична история его самого, пронизаны драматизмом его произведения.

С 1932 года Герман Занадворов был сотрудником газеты Южно-Уральской железной дроги «На стальных путях» (впоследствии «Призыв»). Некоторое время работал в газете «Челябинский рабочий». Перед Великой Отечественной войной Занадворов служил в политотделе Юго-Западной железной дороги, был ответственным секретарем «Рабочей газеты» железнодорожников Украины. Политотдел посылает Германа Занадворова с женой Марией Яремчук, тоже литсотрудником газеты, для политработы в прифронтовых узлах Юго-Западной железной дороги: в Прилуках, Черкассах. А потом они оказались в числе фронтовых корреспондентов Пятой армии. Враг продвигался так быстро, что армия попала в окружение, Занадворов оказался в плену. Летом 1941 года из лагеря, где поначалу держали пленных, его, больного, ослабшего до такой степени, что не мог даже передвигаться, выпросила у охранника жена Мария Яремчук и перевезла в свое родное село Вильховое Кировоградской области Украины.

Подруга Марии Зинаида Сычевская потом напишет: «Герман Леонидович пришел к нам в первых числах ноября 1941 года. С первой встречи он вызвал к себе симпатию и уважение. Мы прислушивались к его советам, с ним было все понятно. От него веяло добротой и правдой, силой и теплом. Мы верили ему и поняли, что он наш вожак»[[14]].

Занадворов, действительно, оказался настоящим вожаком. Организовал подпольную группу «Красная звезда» и в течение двух с половиной лет подпольщики, связанные с партизанами, писали, печатали и распространяли листовки, проводили агитацию среди населения. Друг и соратник Германа Занадворова по подпольной организации Леонтий Иванов пишет в своих воспоминаниях: «Подпольная организация „Красная звезда‟ насчитывала в своих рядах 60 человек. Возглавлял ее коммунист, журналист с Урала Герман Леонидович Занадворов. В ее состав входили советские люди и из других сел…  Наступление советских войск, да и наша контрпропаганда достигли своей цели. Старосты, полицаи поубавили свою активность, здороваясь, снимали шапки. Сильное влияние на население имели листовки партизан и подпольщиков»[[15]].

Как журналист Герман Занадворов прекрасно осознавал необходимость для населения оккупированной территории в правдивой информации с «большой земли» и важность работы подпольщиков в этом направлении. Когда в его руки попала газета «Правда», Занадворов оценил ее материалы как опытный журналист, борющийся в окружении врагов: «Слишком официально. Слишком по шаблону. И мелко. Перечисление, а не раскрытие фактов. Фразы. А гнев в фразах не клокочет. Слова жидки. Они те же, такие же, ибо люди, что пишут, не прошли сами через чертово пекло. И они видят статистику, а не жизнь, как видим ее мы. И я понял, что чертовски нужен там и чертовски нужны мои слова. Мои мысли. Черт возьми, почему я здесь! 18 апреля 1943 г.»[[16]].

В тяжелейшей обстановке подполья Герман Занадворов продолжал писать, и не только листовки. Тайно, по ночам, при свете коптилки на оборотных сторонах колхозных накладных, карандашом, бисерным почерком писал он главы будущего романа о войне – обвинение фашизму и национализму, немецкому и местному. Эти произведения, находящиеся в личном фонде Занадворова, не оставляют читателя равнодушным, ибо они показывают оккупацию изнутри, он сам прожил и прочувствовал все, о чем писал: зверства фашистов, грабежи, угон людей в Германию, массовые расстрелы еврейского населения.

Свои рукописи он закопал во дворе дома родителей жены, где они обитали во время оккупации. За несколько дней до освобождения села от фашистов, в ночь на 5 марта 1944 года, Германа Занадворова и Марию Яремчук фашисты все-таки схватили и расстреляли. Кто-то их предал. После расстрела дочери и зятя, отец Марии нашел ящик с рукописями и долго хранил их у себя. Вскоре после войны в Вильховое на могилу Германа Занадворова приехала его сестра, филолог Татьяна Леонидовна Занадворова и вывезла рукописи в Магнитогорск, где она жила и преподавала в пединституте.

«Художник должен жить…Из всех бойцов – практических и идеологических – он должен последним остаться на поле боя…и жить и бороться. Он может через века передать эстафету идей своего времени»,[[17]] – так записал Герман Занадворов в своем дневнике. Эти слова можно применить ко всем журналистам военного времени, корреспондентам, кровью писавшим свои заметки с полей сражений. Они живут в людской памяти, и живут их произведения, передавая эстафету военного времени новому поколению.

Е.Б.Рохацевич, ведущий археограф ОГАЧО

Литература: