«Помогите нам, дорогие братья, пережить это ужасное время»: из материалов дознания о сборе пожертвований в пользу пострадавшей интеллигенции Петрограда и Москвы (Златоуст, декабрь 1918 г.)

С.А. Кусков, к.и.н., ведущий археограф ГУ ОГАЧО

В фонде ГУ ОГАЧО «Златоустовский уездный съезд мировых судей» (ф. Р-1548) имеется дело Генриха Антоновича Пиотровского, арестованного златоустовской милицией за то, что он собирал пожертвования в пользу нуждающейся интеллигенции г. Москвы. Дознание производилось в декабре 1918 года[1]. Из представленных в деле материалов нельзя определить, была эта деятельность бывшего студента МГУ и польского легионера-добровольца аферой или нет. В результате отступления в конце 1918 г. перспектива «освобождения» Москвы отодвинулась на неопределённый срок, и для оказания требовался надёжный механизм передачи наличных денег и продуктов в тыл большевиков. О честности сборщика пожертвований косвенно свидетельствовали изъятые при аресте документы: удостоверение Московского ЦК по организации помощи трудовой интеллигенции[2], а также заполненные благотворителями подписные листы, в которых фиксировались пожертвования наличными деньгами[3]. «Забыть» оприходовать продукты могли и милиционеры, производившие арест Г.А. Пиотровского. Собранные им 730 руб. были изъяты златоустовскими милиционерами и внесены в государственное казначейство. Для сравнения дневной заработок рабочих Кыштымских заводов в те дни составлял 6-10 руб. в день, фунт ржаного хлеба стоил 1 руб. 30 коп.[4]

В результате допроса Г.А. Пиотровского выяснилось, что он был студентом Московского государственного университета[5]. Позднее он пробрался на территорию, контролируемую Комучем[6]. В разрешении коменданта г. Самары от 20 сентября 1918 г. на проход в вечернее и ночное время Г.А. Пиотровский называн делегатом Польского военного комитета[7]. Вступил добровольцем в Польский легион. В связи с ранением 28 октября 1918 года эвакуирован в тыл и находился на лечении в Чешско-словацкой больнице в г. Златоусте[8]. В частных разговорах для повышения собственной значимости он сообщал, что перед эвакуацией занимал должность начальника станции Чишмы[9]. Это противоречит справке Чешско-словацкой больницы, согласно которой «доброволец» Пиотровский был приписан к «польскому сборному пункту»[10].

В первых числах декабря 1918 г. Г.А. Пиотровский, переодевшись в гражданскую одежду, стал обходить дома г. Златоуста, предлагая жителям вносить пожертвования в пользу голодающей московской интеллигенции. В тридцатитысячном городе за 5 дней ему удалось собрать более 240 пожертвований[11]. 9 декабря он был задержан милицией. В ходе дознания рядовой Пиотровский был признан дезертиром[12] и 19 декабря вывезен в Уфу[13]. Дальнейшая судьба Г.А. Пиотровского неизвестна.

В публикуемых документах сохранены языковые особенности, сам текст передан согласно правилам современной орфографии. Документы расположены по хронологическому принципу. Курсивом выделены слова, подчёркнутые в документах синим карандашом. В качестве иллюстрации к публикации использованы копии документов на имя Г.А. Пиотровского: студенческий билет[14], удостоверение ЦК помощи трудовой интеллигенции на право сбора пожертвований[15], а также разрешение в ночное время находиться на улицах г. Самары[16].

№ 1. Подписной лист Московского Центрального Комитета по организации помощи трудовой интеллигенции[17]

9 декабря 1918 г.[18]

Наступил ужасный час испытаний для трудовой интеллигенции Москвы и Петрограда. Десятки тысяч самых идейных, лучших сыновей нашей Родины обречены на неминуемую гибель.

Интеллигенция, объявленная большевиками узурпаторами вне закона, без пощады терроризируемая бандой кровопивцев, терпит ужасные лишения. Этим «контрреволюционерам» и «саботажникам» предлагается или поступить на службу в советы или считаться вне закона и умирать с голоду. Терпеть осталось уже не долго, но девятый вал революции ещё не миновал. Помня это, никто не идёт искать заработка у палачей России, решив лучше умереть, чем за деньги продать им свою душу и совесть. Существование этих несчастных поддерживал до сих пор имущий класс столиц, но теперь этот класс тоже разорён, помогать поэтому больше не в силе. А голод всё больше и больше усиливается. Террор вандалов 20 века делается с каждой минутой ужаснее и ко всему этому приближается суровая зима - трудовая интеллигенция остаётся без крова и хлеба. На Вашу помощь исключительно надеемся, Граждане провинции - мы сильны духом, но тело наше изнемогает от ужасного голода. Помогите нам, дорогие братья, пережить это ужасное время. Пусть никто из Вас не откажет в своей жертве. Помните, что помогая интеллигенции, Вы исполняете священный долг гражданина. Мы надеемся и уверены, что кому дорого спасение Родины, кто презирает гнёт и рабство, тот с радостью протянет нам руку.

Да будет наш голос услышан Вами. Мы ждём.

Председатель                                               И. Ши[…][19]

Секретарь                                                     П. Лорье

Казначей                                                       Г. Шляпович

Заверено круглой печатью «Центральный комитет Помощи трудовой интеллигенции в Москве».

ОГАЧО. Ф. Р-1548. Оп. 1. Д. 6а. Л. 5. Подлинник. Машинопись.

№ 2. Заявление горного инженера Н.А. Чистякова в Управление милиции г. Златоуста

9 декабря 1918 г.

Имею честь довести до Вашего сведения следующий случай: в четверг 5 декабря в мою квартиру в 11 часов дня, во время моего отсутствия из дома по службе в заводе, явился молодой человек высокого роста, блондин, в светлых очках в золотой оправе, [в] штатском демисезонном пальто (пёстрое), в студенческой фуражке (университета) с вогнутыми полями, в чёрных брюках в полоску навыпуск, и [в] чёрных штиблетах австрийского образца. Означенный человек предложил подписать лист с пожертвованиями в пользу Московской трудовой интеллигенции, причём сказал, что он принимает пожертвования только не менее 25 руб. После того, как моей женой ему была дана купюра 125 руб. достоинства и получено сдачи облигация «займа свободы»[20] 100 руб. достоинства, он попросил дать ему до субботы, т[о] е[сть] 7 числа, корзину для складывания разных мелких пожертвований, как напр[имер] сахар, табак и пр[очее], рассованных по всем карманам. Корзина была дана ему старая, дорожная, плетёная, он сложил туда всю мелочь и, поблагодарив, вышел. Однако прошло 7, 8 число, корзинку он не возвращает, да и способ приёма пожертвований кажется мне странным, и заставляет предполагать в указанной личности афериста, посему прошу принять меры к розыску его и выяснению личности.

Горный инженер                                                     Чистяков

Златоуст. Косотурская ул[ица] № 20.

ОГАЧО. Ф. Р-1548. Оп. 1. Д. 6а. Л. 11. Подлинник. Рукопись.

№ 3. Заявление горного инженера И.В. Иванова начальнику Милиции г. Златоуста

10 декабря 1918 г.

В четверг 5 декабря в квартиру мою по Аптечной улице № 6 (дом И.В. Шишкина, рядом с управлением городской милиции) явился молодой человек, блондин, в пенсне (или очках - не помню точно), одетый в штатском демисезонном пальто и студенческой университетской фуражке, предъявивший подписной лист «от двадцати пяти рублей» выданный якобы для сбора пожертвований на помощь «голодающей трудовой интеллигенции Петрограда и Москвы», и удостоверение личности с приложением фотографии на имя Адама Генриковича Пиотровского (или Пионтковского - не помню точно). Подписи на обоих документах председателя и секретаря «Комитета». Печать - «Уфимского комитета по сбору пожертвований».

На основании этих документов мною записано в лист и вручено предъявителю на двадцать пять руб. (купон) и по просьбе его дал на 3 дня ручной подержанный саквояж небольшой с парусиновым чехлом для сбора, по его словам, вещей, жертвуемых магазинами для лотереи, имеющей быть на готовящемся в воскресенье концерте. По словам «сборщика» он чех, студент Московского университета, в мае пробравшийся сюда к «своим», потом я узнал, что в доме инженера Новицкого он выдавал себя за поляка и т.д.[21]

В последующие дни его видели в городе одетым в военной форме.

Усомнившись в добровольности сбора я по телефону сообщил об этом в Ваше управление, а теперь, ввиду задержания афериста, прошу по выяснении дела выдать мне обратно из числа отобранных у него 25 рублей и саквояжа, сделанного из клетчатой т[ёмно]-зелёной материи. Подписка моя сделана рядом с подпиской хозяина дома И.В. Шишкина. Обе эти подписи моя в 25 руб. и Шишкина в 5 руб. 50 коп. соединены[22] с пометкой «из одной квартиры».

Между прочим «сборщик» назывался комендантом ст[анции] Чишмы.

Иван Ва[сильевич] Иванов

Аптечная, № 6, рядом с милицией.

ОГАЧО. Ф. Р-1548. Оп. 1. Д. 6а. Л. 10, 10об. Подлинник. Рукопись.

№ 4. Протокол дознания по делу о сборе пожертвований в пользу трудовой интеллигенции г. Москвы.

10 декабря 1918 г.

1918 года декабря 10 дня, я начальник златоустовской городской милиции М. Карцев составил настоящий протокол в следующем: 9 сего декабря я получил сведения от нескольких граждан города Златоуста а также и от Контрольного пункта при 6-й Уральской дивизии, что по городу Златоусту производится неизвестным гражданином сбор пожертвований в пользу какой-то трудовой интеллигенции города Москвы и собирающий является каждый раз в разных костюмах и формах, как-то: студента, военной и проч[ее]. Получив такие сведения, я сделал распоряжения чинам вверенной мне милиции получаемые сведения как можно шире проверить и при обнаружении сборщика задержать для выяснения, во-первых, личности последнего, а во вторых цели сбора пожертвования.

9 того же декабря чинами вверенной мне милиции милиционерами Ивановичем и Живичем по указанию публики был задержан в кафе «Прогресс» неизвестный гражданин в военной форме при револьвере, каковой и был доставлен в Управление вверенной мне милиции. Задержанный на вопрос мой, как он оказался солдатом-добровольцем Польского легиона Генрихом Адамовичем Пиотровским, находящимся ныне на излечении в чехословацкой больнице, а по профессии – студент. Далее, действительно ли он производит сбор пожертвований и в чью пользу. Последний заявил, что да, производит сбор пожертвований в пользу трудовой интеллигенции г. Москвы согласно выданного ему разрешения-удостоверения Центрального комитета помощи трудовой интеллигенции гор[ода] Москвы по подписным листам в доказательство чего им и были мне предъявлены два удостоверения. Одно удостоверение личности - студенческий билет Московского университета, а второе удостоверение Центрального комитета трудовой интеллигенции гор[ода] Москвы на уполномочие сбора пожертвований в пользу последнего; проверив два документа задержанный Пиотровский был мною отправлен начальнику Контрольного пункта при 6-й Уральской дивизии на его усмотрение. После чего Пиотровский начальником контрольного пункта был до утра 10 декабря освобождён с тем, чтобы 10 декабря снова явиться в его канцелярию для дальнейшего расследования дела, каковой к указанному времени и прибыл.

10 сего декабря на имя моё поступило два прошения от горного инженера Н. Чистякова, инженера Ивана Иванова и секретаря Управления вверенной мне милиции Звездина относительного того, за кого себя выдавал неизвестный гражданин по фамилии Пиотровский и как производил сбор пожертвований, находя в последнем сомнительность, как в личности, так и в цели сбора пожертвования, прося принять меры к розыску последнего и выяснения [его] личности.

Принимая во внимание поступившие заявления и не установление личности, постановил: неизвестного гражданина, назвавшегося Генрихом Адамовичем Пиотровским, впредь до выяснения личности, а также производства дознания по настоящему делу подвергнуть задержанию. О чём донести г[осподину] начальнику гарнизона и участковому товарищу прокурора.

Начальник златоустовской городской милиции                                    М. Карцев

ОГАЧО. Ф. Р-1548. Оп. 1. Д. 6а. Л. 1, 1об. Подлинник. Машинопись.

№ 5. Рапорт секретаря Милиции г. Златоуста М.С. Звездина о задержании студента Г.А. Пиотровского.

10 декабря 1918 г.

1918 г. декабря 10 дня я исполняющий обязанности секретаря златоустовской городской милиции М.С. Звездин по делу задержания неизвестного студента, собирающего пожертвования в пользу пострадавшей интеллигенции гг. Петрограда и Москвы объясняю:

Будучи числа 6-7 декабря в кафе «Прогресс» я слышал, как задержанный мною неизвестный студент говорил: «Уфу мы, чехи, обратно на три дня оставили, и что Красная армия в настоящее время дисциплинирована под командой подлецких офицеров, и что они уже не те большевики – стадо баранов – которые были в момент чехословацкого движения, и с ними теперь приходится считаться». Затем говорил: «что в уезде находится в данное время три эшелона французов – сила большая, с которой большевикам придётся считаться весьма серьёзно.

Что касается того, что будто бы студент этот собирает пожертвования для интеллигенции Петрограда и Москвы, то это слышал я от него в то время о том лично ничего не слышал, но об этом мне говорил содержатель кафе «Прогресс».

В первое время его я видел в студенческой одежде, затем же в военной форме при помощи милиционеров Ивановича и Живича.

Более ничего объяснить по этому делу не могу. Подписуюсь Михаил Семенов Звездин.

ОГАЧО. Ф. Р-1548. Оп. 1. Д. 6а. Л. 9, 9об. Подлинник. Рукопись.

№ 6. Письмо главврача Чешско-словацкой больницы в Златоусте начальнику Милиции г. Златоуста.

16 декабря 1918 г.

На сношение Ваше от 12 декабря с[его] г[ода] за № 6298 сообщаю Вам, что доброволец Польского легиона Генрих Адамович Пиотровский прибыл 28 октября из 2-го санит[арного] поезда Чешско-Словацкого корпуса летучкой медика Юрича и в именном списке санит[арного] поезда записан под № 68 с означением части польского сборного пункта, и время прибытия в санит[арном] поезде 20 октября с[его] г[ода]. Других документов у нас нет.

Главный врач[23]

Зав. хозяйством                                           Дунда

Заверено печатью больницы.

ОГАЧО. Ф. Р-1548. Оп. 1. Д. 6а. Л. 17, 17об. Подлинник. Рукопись.

№ 7. Постановление начальника Милиции г. Златоуста М. Карцева об отправке Г.А. Пиотровского в распоряжение Уфимского военного комитета.

19 декабря 1918 г.

1918 года декабря 19 дня начальник златоустовской городской милиции рассмотрев дознание о задержанном Генрихе Пиотровском[24], и принимая во внимание, что из телеграммы делегата военного комитета подпоручика Вавалькевича видно, что Пиотровский должен быть представлен в Уфу как дезертир из польского легиона, и, кроме того, Пиотровский обвиняется в том, что он, не имея никакого права, собирал с граждан г. Златоуста пожертвования в пользу трудовой интеллигенции г. Москвы, а потому на основании 257-й ст[атьи] Уст[ава] уголовн[ого] судопроизводства постановил: Пиотровского задержать и по копии постановления препроводить в Златоустовскую тюрьму для отправки его в г[ород] Уфу в распоряжение Уфимского военного комитета. Дознание о Пиотровском вместе с копией постановления препроводить г[осподину] товарищу прокурора 1-го златоустовского участка. Открытый лист на Пиотровского отослать Златоустовскому уездному воинскому начальнику. О чём объявить обвиняемому Пиотровскому.

Начальник златоустовской городской милиции[25]

ОГАЧО. Ф. Р-1548. Оп. 1. Д. 6а. Л. б/н. Копия. Машинопись.

№ 8 Письмо начальника Милиции г. Златоуста М. Карцева товарищу прокурора 1-го златоустовского участка.

19 декабря 1918 г.

На основании 225-й ст[атьи] Уст[ава] угол[овного] судопроизводства при сем препровождаю дознание о задержанном Генрихе Пиотровском и сообщаю, что из отобранных у Пиотровского денег 730 руб., пожертвованные ему разными лицами в пользу трудовой интеллигенции г. Москвы мною израсходовано 17 руб. на телеграммы по делу Пиотровского. Остальные же 713 руб. сданы в Златоустовское уездное казначейство.

При сем прилагаю копию постановления на Пиотровского и опечатанный конверт с документами Пиотровского.

Начальник городской милиции                                        М. Карцев

Делопроизводитель                                                                        Жуков

ОГАЧО. Ф. Р-1548. Оп. 1. Д. 6а. Л. 18. Подлинник. Машинопись.

[1] ОГАЧО. Ф. Р-1548. Оп. 1. Д. 6а. Л. 1-25.

[2] ОГАЧО. Ф. Р-1548. Оп. 1. Д. 6а. Л. 2.

[3] ОГАЧО. Ф. Р-1548. Оп. 1. Д. 6а. Л. 3-6, 8.

[4] Гражданская война и иностранная интервенция на Урале. Свердловск, 1969. 390 с. С. 256.

[5] ОГАЧО. Ф. Р-1548. Оп. 1. Д. 6а. Л. 1, 1об.

[6] Комуч - Комитет членов Учредительного собрания, антибольшевистское правительство в г. Самаре.

[7] ОГАЧО. Ф. Р-1548. Оп. 1. Д. 6а. Л. 7.

[8] ОГАЧО. Ф. Р-1548. Оп. 1. Д. 6а. Л. 17.

[9] ОГАЧО. Ф. Р-1548. Оп. 1. Д. 6а. Л. 10об.

[10] ОГАЧО. Ф. Р-1548. Оп. 1. Д. 6а. Л. 17.

[11] ОГАЧО. Ф. Р-1548. Оп. 1. Д. 6а. Л. 3-6.

[12] ОГАЧО. Ф. Р-1548. Оп. 1. Д. 6а. Л. 1, 18.

[13] ОГАЧО. Ф. Р-1548. Оп. 1. Д. 6а. Л. 13, 14.

[14] ОГАЧО. Ф. Р-1548. Оп. 1. Д. 6а. Л. 24.

[15] ОГАЧО. Ф. Р-1548. Оп. 1. Д. 6а. Л. 2.

[16] ОГАЧО. Ф. Р-1548. Оп. 1. Д. 6а. Л. 7.

[17] Публикуется воззвание на лицевой стороне. На оборотной стороне 102 записи о внесении пожертвований.

[18] Дата изъятия документа милицией.

[19] Подпись неразборчива.

[20] «Займ свободы» - внутренний военный займ, выпущенный Временным правительством России в 1917 г. В 1918 г. облигации «Займа свободы» номиналом 100 руб. и ниже использовались в качестве денежных знаков.

[21] Себя за поляка - подчёркнуто синим карандашом.

[22] Далее: одно слово написано неразборчиво.

[23] подпись неразборчива

[24] Так в документе.

[25] Без подписи.