П.Е.Карпенко. Первый директор

В этом году 4 марта исполняется 125 лет со дня рождения Карпенко Петра Ефремовича, почётного металлурга, почётного гражданина городов Челябинска и Чебаркуля, первого директора металлургического завода № 701. Есть ещё одна не менее важная дата в истории Южного Урала, связанная с его именем. 15 марта ОАО «Уралкуз» (завод «Уральская кузница»), входящему сейчас в состав металлургической группы «Мечел», исполняется 80 лет. Но обо всём по порядку.

Пётр Ефремович Карпенко родился 4 марта (по новому стилю) в 1897 году в старинном городе оружейников Туле. Рано начал трудиться, работал по найму. В 1917 году поступил на Тульский оружейный завод подручным слесаря. В годы Гражданской войны добровольно ушёл в Красную армию, участвовал в боях с формированиями генералов К. К. Мамонтова, П. Н. Врангеля и Н. И. Махно. Прошёл боевой путь от рядового до комиссара полка. Командиром полка стал в 23 года[1]. После окончания с отличием Днепропетровского металлургического института получил назначение на комбинат «Запорожсталь». Здесь набрался практического опыта в металлургии, в руководстве производством и людьми. Работал мастером, помощником начальника цеха, начальником цеха и заместителем директора комбината[2]. В январе 1940 года был назначен директором строящегося завода авиапоковок в Чебаркуле Челябинской области[3]. Через полтора года началась война.

Создание мощной металлургической базы на востоке страны имело огромное стратегическое значение. Завод первоначально назывался Ново-Златоустовским, затем – № 701. До войны дела на стройплощадке шли ни шатко, ни валко, не хватало средств. По постановлениям  ГКО от 7 августа 1941 г № 424сс и 13 октября 1941 г. № 778сс из-под Москвы в Челябинскую область был эвакуирован завод «Электросталь». Часть оборудования завода направлена в Златоуст, часть – в Челябинск, электропечи и прокатное оборудование – на Магнитогорский металлургический комбинат, а кузнечно-штамповочная база – в пос. Чебаркуль[4]. Сюда же были эвакуированы оборудование, специалисты и строители московских заводов станкостроительного № 2 треста «Оргавиапром», инструментального № 2 и строительного треста «Запорожстрой»[5]. С этого момента события завертелись, как в ускоренном кино. Война скомкала график строительства, годы сжала в месяцы, месяцы – в дни. Иначе быть не могло. Враг господствовал в воздухе, у нас самолетов было мало. А сердце самолета — мотор — без коленвала не соберешь. Завод, единственный в стране, должен был обеспечивать всю авиационную промышленность коленвалами. Темпы строительства резко возросли и находились под строгим контролем ЦК и правительства. Первый секретарь обкома партии Николай Патоличев писал: «Перед отъездом на Урал мне сказали в Центральном Комитете партии, что строительство Чебаркульского завода по своей срочности и важности несравнимо ни с чем… я беру на себя смелость сказать, что здесь было, как на передовой. Здесь проходила линия фронта – так считали труженики этого боевого участка советского тыла». Сам министр строительства СССР С. 3. Гинзбург по поручению ГКО был обязан держать стройку под особым контролем.

Морозы в первую зиму войны были на редкость лютые. На Урале доходило до -50°, тридцать – было нормой. Лопатами и ломами люди долбили мерзлую землю, роя котлован под фундаменты цехов. Носилками таскали землю. На стройке развернулось широкое соревнование за выполнение и перевыполнение норм выработки. Бригада монтажников, возглавляемая В. И. Кильдышевым, за 24 часа смонтировала пролет кузнечного цеха, выполнив норму на 600 процентов. Люди недоедали и недосыпали, жили в землянках и палатках, некоторые – в окрестных деревнях.

В мороз эвакуированное оборудование монтировали с колес. С платформ его везли в цеха, которые еще не имели перекрытий. Опробование первого молота так и провели под открытым небом — 23 февраля 1942 года. А 15 марта торжественный заводской гудок созвал на митинг. На главном корпусе краснел плакат «Родина, получай завод!». В мирное время на строительство большого завода ушли бы годы, а в военное лихолетье он был построен за 750 дней! Задание ГКО было выполнено. Впервые в мировой практике было создано уникальное кузнечно-штамповочное производство на базе тяжелых и сверхтяжелых агрегатов, основу которого составляют штамповочные молота с массой падающих частей от 2 до 25 тонн, а также самый большой в мире бесшаботный молот с энергией удара 150 тонн.

Всем этим тыловым фронтом командовал Пётр Ефремович Карпенко. В телогрейке и ушанке он грелся вместе со строителями у костров, знал досконально положение каждого участка, да и по имени-отчеству знал всех. Строительство, производство, конечно, на первом месте. Но никогда не забывал людей. За это любили и уважали. Два ордена Ленина он получил за выполнение особо важного государственного задания в годы войны. В послевоенные годы пришлось заводу пережить уже мирные трудности: заказы авиационной промышленности значительно сократились, а других министерств возросли. Пришлось осваивать поковки новых деталей. Нужно было усовершенствовать технологию производства, заниматься снижением себестоимости продукции, экономии топлива и электроэнергии. Забот у первого директора хватало. И ещё. Остро стоял вопрос с кадрами, особенно с инженерно-техническими работниками. Как сделать так, чтобы они остались работать на заводе?

Директор знал – главное создать хорошие рабочие и бытовые условия. Приходилось часто бывать не только в общежитиях, но и в семьях рабочих. Строили дома, развернули индивидуальное строительство. Завод выдавал ссуды на строительство, на обзаведение скотом. При заводе было организовано подсобное хозяйство. Жилая площадь на одного семейного рабочего составляла 4,5 метров. Очень неплохо для того времени! На заводе поощрялась инициатива, был свой учебно-курсовой комбинат, где молодые рабочие без отрыва от производства повышали свою квалификацию[6].

В 1948 году Челябинский обком КПСС предложил П. Е. Карпенко стать заместителем председателя облисполкома. Министр чёрной металлургии И. Ф. Тевосян был против освобождения П. Е. Карпенко от должности директора завода № 701, о чём отправил телеграмму первому секретарю Челябинского обкома партии А. А. Белобородову[7]. Но назначение всё же состоялось[8]. Горизонты работы значительно расширились. Теперь Петру Ефремовичу приходилось заниматься металлургией области, и сельским хозяйством, и бытовым обслуживанием населения. О том, что блестяще справлялся со всем своим масштабным и беспокойным хозяйством, говорят ордена «Знак Почёта»: за заслуги в развитии металлургии в 1952 году и за освоение целинных и залежных земель в 1957 году[9].

Сегодня именем П.Е. Карпенко названы улицы в Чебаркуле и Челябинске.

 

Г. Н. Кибиткина,

главный археограф ОГАЧО